Он шёл вперёд, не зная личной жизни,
Всю жизнь страдая за народ
Он кровно предан был семье рабочей
И много пережил невзгод.
Душа его огнём горела,
Усталости не знал он никогда,
В нём кровь борца всю жизнь кипела,
В открытый бой он шёл всегда.
Он шёл вперёд..и пламенною речью
Врагов разил, трибуном правды был,
И перед каждой новой сечью
Он искренно и ярко говорил.
Слова его ручьём прозрачным
Лилися в ум и души бедняков,
Он зажигал сердца рабочих,
Рассеивал свод чёрных облаков.
Три пули в сердце, пущенных врагами
Из-за угла, нас разлучили с ним.
Он мёртв, но блещет яркими огнями
Для нас, живых. О нём мы память сохраним.
1919
«Психология интеллигентского индивидуализма и кружковщины столкнулась с требованием открытого выступления перед партией. Представьте себе только, чтобы в немецкой партии возможна была такая нелепость, такая дрязга, как жалоба на «ложное обвинение в оппортунизме»! Пролетарская организация и дисциплина давно отучили там от этой интеллигентской хлюпкости. Никто не относится иначе, как с величайшим уважением, скажем, к Либкнехту, но как бы осмеяли там жалобы на то, что его «открыто обвиняли в оппортунизме» (вместе с Бебелем) на съезде 1895 года, когда он оказался по аграрному вопросу в дурной компании заведомого оппортуниста Фольмара и его друзей. Имя Либкнехта неразрывно связано с историей немецкого рабочего движения не потому, конечно, что Либкнехту довелось впасть в оппортунизм по такому сравнительно мелкому и частному вопросу, а несмотря на это.»
Дискуссия